Со дня окончания Великой Отечественной войны прошло 77 лет, многие ее участники уже ушли из жизни, но мы все еще продолжаем открывать новые страницы ее истории. О героической судьбе Николая Григорьевича Хименкова «Авангарду» рассказал его племянник Дмитрий Чубанов.
Апрель 1945-го: чем ближе советские войска подходят к Берлину, тем ожесточеннее соп-ротивляется вермахт. Немецкая армия бросала в бой все имеющиеся резервы, только бы остановить наступление наших войск. Но штурм Зееловских высот, начавшийся 16 апреля, сломил оборону противника и ускорил падение Берлина. Среди участников Зееловско-Берлинской операции были и наши героические земляки.
– Дядя Микола не любил разговаривать о войне, в ответ на все расспросы чаще всего отмалчивался, – делится Дмитрий. – Только про Зееловские высоты удалось у него узнать скупые сведения. Теперь жалею, что не был настойчивее. Сейчас с помощью архивных документов восстанавливаю историю его боевого пути. Не хочу, чтобы память о нем была предана забвению.
Родился Николай Григорьевич в 1926 году недалеко от Старой Буды в поселке Левады. По достижении 18 лет его призвали на фронт летом 1944-го. В составе 1088-го стрелкового полка 323 СД 33-й армии 1-го Белорусского фронта Хименков участвовал в Восточно-Померанской наступательной операции и был награжден медалью «За боевые заслуги». Из приказа от 2 марта 1925 года: «награждаю … красноармейца Хименкова Н.Г., подносчика патронов к станковому пулемету, за то, что он во время боя за прорыв немецкой обороны на Висле полностью обеспечил расчет станкового пулемета патронами и, находясь на открытой огневой позиции под обстрелом противника, служил примером бесстрашного и мужественного поведения в бою».
В одном расчете с Николаем Григорьевичем воевал его друг из Старой Буды – Петр Иванович Исаков. В апреле 1945-го на тот момент уже ефрейтор Хименков в качестве пулеметчика 1088-го стрелкового полка в составе 2-го Белорусского фронта участвовал в штурме Зееловских высот. Эта операция незаслуженно остается в тени штурма Берлина. А ведь именно битва на Зееловских высотах перемолола крупные силы вермахта и не позволила нацистам усилить оборону столицы «тысячелетнего рейха». На 20-километровой гряде довольно крутых холмов немцы подготовили глубокоэшелонированную оборону, планируя остановить наступление и максимально истощить ресурсы Советской Армии. Это был настоящий ад на земле, унесший много жизней. Но все же наши войска преодолели немецкую оборону и, как сказал один из участников битвы, «взяли эти проклятые Зееловские высоты».
– Рассказывая про сражения на высотах, дядя не мог сдержать слез, – вспоминает Дмитрий Чубанов. – Сражения проходили под непрекращающимся ураганным огнем. Это была настоящая мясорубка. Николай Григорьевич в результате тяжелого ранения потерял ногу. Сверху било шрапнелью, его засыпало землей. Почти трое суток дядя Микола пролежал среди мертвых и уже потерял надежду выжить. Но его нашли. Иначе как чудом это не назовешь. Потом был эвакогоспиталь в Кустанае (Казахстан). Там ефрейтор Хименков за участие в Зееловско-Берлинской операции был награжден медалью «За боевые заслуги», медалью «За победу над Германией» и представлен к ордену Красной Звезды. В 1946 году он вернулся домой и женился на моей тете Марии Даниловне, которая ждала его всю войну. Мать ей говорила: «Ну что ты, Маша, ну инвалид ведь». Но та была непреклонна. Любовь – ничего не сделаешь.
После войны Николай Григорьевич долгое время работал в Старой Буде в бухгалтерии колхоза. Вместе с женой воспитали сына Виктора. Хороший и добродушный был человек. Никогда не отказывал людям в помощи. Тогда машины были у считаных людей, а у дяди Миколы был «Запорожец». Все знали, что, если куда-то нужно съездить, он всегда выручит.
В феврале 1989 года Николай Григорьевич почувствовал недомогание, у него были проблемы с сердцем, и решил поехать в больницу. Видимо, по дороге ему стало плохо, и он съехал с трассы, чтобы не создавать аварийную ситуацию. В сознание он так и не пришел. 27 февраля его не стало.
– Со своим боевым товарищем Петром Исаковым дядя дружил до конца своих дней. Они в чем-то были похожи: оба немногословные, принципиальные и крепкие духом. День Победы они всегда отмечали вместе. И даже после смерти дяди Миколы Петр Иванович 9 Мая приезжал на могилу к своему другу, – говорит Дмитрий.
Родственники Николая Хименкова не знают точной даты его рождения, только год. В то время ситуации, когда в документах фиксировался только год рождения, не были редкостью. Дмитрий сказал, что они решили днем рождения Николая Григорьевича считать 9 мая. Есть в этом какой-то символизм. А ведь, действительно, этот день для переживших ту страшную войну, вернувшихся с фронта домой стал символом рождения новой жизни и надежды.
Анна ЛИТАШ
