17 сентября 1939 года произошло историческое событие: западные области Беларуси, которые почти 20 лет находились под панской Польшей, воссоединились со своей исторической родиной, разделенной несправедливым Рижским договором 1921 года. Да только радоваться пришлось недолго: 22 июня 1941 года началась Великая Отечественная война, и земли оказались оккупированными немецко-фашистскими захватчиками. Когда в результате побед Красной армии стало понятно, что надо по-новому чертить послевоенные границы Европы, cталинская рука выровняла западные границы СССР, оставив Белостокский выступ Польше. Десятки тысяч белорусов оказались по другую сторону границы.
6 июля 1945 года в Москве подписано соглашение об обмене населением: предоставлялось право лицам польской национальности, которые до 17 сентября 1939-го были гражданами Польши, свободного добровольного выхода из советского гражданства и возращения в Польшу. А лицам белорусской национальности, проживавшим на территории Польши, – право выхода из польского гражданства и переселения в СССР.
Подобное соглашение заключили еще раньше, в 1944 году, между правительством БССР и Польским комитетом национального освобождения. По его условиям, основное имущество граждан оставалось на прежнем месте жительства, а на новом переселенцы по возможности обеспечивались жильем либо им предоставлялись льготные кредиты, выделялись земельные участки, лесоматериалы для строительства жилья.
Постановление СНК БССР и ЦК КП(б) от 19 сентября 1944 года обязывало председателей облисполкомов и секретарей обкомов принять надлежащие меры по расселению граждан, подвергнутых эвакуации. Надо учесть, что только что освобожденные от оккупантов Гомельская и Полесская области (с центром в Мозыре) сами лежали в руинах, люди жили в землянках и куренях. Поэтому местные органы власти столкнулись с трудностями при обустройстве быта прибывших из Польши семей, о чем можно судить из рассекреченной справки Полесского обкома партии:
«По состоянию на 20.07.1945 прибыло из Польши 178 семей, в которых насчитывается 661 человек, в том числе: мужчин 163, женщин 190 и детей до 16-летнего возраста 308. Устроено и работает в промышленности 61 семья, на сельском хозяйстве 117, в том числе вступило в колхозы и работает 17. Из числа работающих на сельском хозяйстве 156 семей, наделены им приусадебные участки в количестве 216,45 га. В качестве помощи через районные отделения госбанка выдано кредита 45 семьям на сумму 220 тысяч рублей для приобретения скота, одежды и строительства жилья и холодных построек. По неполным данным, переселенцы уже закупили 3 дома и в своем большинстве приступили к заготовке и вывозке лесоматериала…
В настоящее время подымают вопрос 117 семей о возвращении им 182 га посевной площади озимых культур, оставленной ими в Польше…»
В Гомельском архиве общественных организаций хранится и выписка из протокола заседания Мозырского горкома партии от 3 января 1946 года, где говорится о неудовлетворительной работе городских служб по обеспечению переселенцев всем необходимым:
«…из 6 семей, размещенных в городе, ни одна семья не обеспечена в достаточном количестве топливом. Вследствие бездушного отношения со стороны директора новой ГЭС т. Лебедева эвакуированный Мокаль, проживающий на ГЭС с двумя детьми и старухой матерью, на протяжении месяца не получал хлебных карточек. Все эвакуированные, кроме хлеба, других продуктов не получают. Не созданы условия в размещении скота и птицы личного пользования. Одна семья до сего времени проживает в гостинице.
Пособие по переселению, а также сданный фураж и картофель по месту прежнего жительства до сего времени никто из эвакуированных не получал».
Много трудностей было и в Гомельской области. На стеклозавод имени Сталина в Костюковке прибыло 70 переселенцев. В предоставленных им бараках отсутствовали печи, окна не остеклены, в комнатах жили по четыре-пять семей. Тут же свалены вещи, а рядом привезенный скот: коровы, свиньи.
В Речицком районе из 24 семей, посланных в деревни, ни одна не изъявила желания пойти в колхоз. Надо принять во внимание, что приехали единоличники, и они тяжело вписывались в колхозно-совхозную систему. Партийными органами было предписано хозяйственным руководителям в сжатые сроки решить проблемы переселенцев.
Один из них – уроженец Белосточчины Николай Викторович Денисюк. Прожив все послевоенное время в деревне Солтаново Речицкого района, Денисюк всегда отличался от местных жителей какой-то мудростью, рассудительностью. Если он брался за что-то, то делал это основательно, с хозяйственной стрункой. И в доме, построенном им на окраине деревни, все было, как сказано выше.
Родился Николай Викторович 22 мая 1925 года в деревне Валилы недалеко от Гайновки Белостокского воеводства Польши в семье православных белорусов. В 1933–1939 годах учился в польской начальной школе, а после освобождения в 1939-м западных областей Красной армией окончил семилетку по белорусской программе. Продолжить образование не удалось, так как началась Великая Отечественная война.
Как и вся молодежь, симпатизировавшая советской власти, Николай Денисюк в 19 лет вступил в партизанский отряд имени Жданова, действовавший в их местности. В июне 1944 года, после соединения партизан с частями Красной армии, парня зачислили в 339-й гвардейский стрелковый полк 2-го Белорусского фронта.
Повоевать пришлось недолго, так как шли кровопролитные бои за освобождение Польши. В последнем сражении из его взвода осталось немного живых. На глазах Николая Викторовича, как он вспоминал, погибли отец и сын из Буда-Кошелевского района.
А его тяжело ранило, долго лежал в госпиталях, получил отпуск на шесть месяцев, где узнал о награждении медалью «За боевые заслуги». Окончание войны встретил инвалидом 3-й группы. Когда стало известно, что Белосточчина отходит к Польше, демобилизованный воин засобирался в Восточную Беларусь, где до войны в Речицком районе проживали родственники. Не хотелось быть человеком второго сорта в Польше, где пренебрежительно относились к православным, да и Армия крайова преследовала тех, кто сотрудничал с Советами.
К этому времени подписано соглашение между Польшей и СССР о переселении поляков с нашей территории в Польшу, а белорусов – из Польши в БССР, которое давало льготы эвакуированным.
Выбор пал на деревню Солтаново, которая возрождалась из пепла. Однажды утром отец и сын Денисюки не обнаружили на срубе строящегося дома своего инструмента. После этого отец Николая Викторовича (мать умерла в 1942 году) сказал, что не станет жить в деревне, где у людей воруют последнее, и уехал в Барановичи.
Николай остался. В 1946 году начал работать водителем на спиртзаводе. Женился на местной красавице Марии Филипповне. Почет и уважение в коллективе, доверие руководства предприятия позволили Николаю Викторовичу занять ответственную должность заведующего спиртохранилищем. Были рационализаторские предложения, поощрения, занесение на Доску почета – всего не перечесть почти за 40 лет работы на предприятии. В августе 1969 года он даже стал участником республиканского слета ударников коммунистического труда. Сын Александр в качестве механика продолжил трудовую династию на заводе. Его рационализаторские предложения помогли запустить новое производство – цех квасного сусла. Второй сын Владимир посвятил себя работе в ПО «Белоруснефть», а его сестра Вера больше 30 лет отдала педагогическому труду. Жаль только, что не оказалось продолжателей фамилии: у детей родились девочки.
Николая Викторовича не стало 24 ноября 2013 года. В 2008-м, перед моим отъездом на службу в Гродненскую область, он с ностальгией вспоминал родные края, расположенные так рядом с границей Беларуси, но только с другой стороны… 17 сентября считал поворотным днем в своей жизни.
