День начала Великой Отечественной войны, 22 июня 1941 года, духовенство Беларуси встретило большими потерями из-за репрессий конца 30-х годов. Иосиф Сталин, получивший образование в духовной семинарии, объявил Страну Советов атеистической. Все храмы на востоке Беларуси были закрыты, за исключением двух катакомбных церквей в Гомеле и Могилёве, о деятельности которых власти ничего не знали, рассказали в газете «Голос Ветковщины«.
Но с приходом войны православные храмы стали открываться. Столкнувшись с лишениями и горем, которые принесли оккупанты, люди искали духовного спасения в религии.
О политике гитлеровцев в отношении православной церкви, которой вроде бы разрешили проводить службы, рассказано в книге Александра Сегеня «Поп» и одноимённом фильме. На встрече с главным героем отцом Александром митрополит Прибалтийский и Псковский Сергий (Вознесенский) говорит: «Немцы стремительно наступают. Дай бог, чтобы у нас оказались новые Кутузовы и Багратионы. На оккупированных территориях гонений на православие будет не меньше, нежели в первые годы советской власти. Кто такой Гитлер? Сатана. Он не только ненавидит православие, но вообще мечтает истребить христианство. По его убеждению, христианскую веру придумали иудеи для того, чтобы подчинить себе другие народы… Сам Гитлер говорит, что попов надо временно использовать, а уж потом истребить».
Неслучайно после таких утверждений это духовное лицо, не прекращавшее связей с Московским патриархатом, было убито в Риге в апреле 1944 года.
А что советская власть? Есть свидетельства, что во время Великой Отечественной войны Сталин встретился с Патриархом Алексием I, чтобы обсудить, как можно поднять патриотический дух народа. Уже в начале 1942 года разрешили праздновать Пасху. А 4 сентября 1943 года на встрече с «вождём народов» трём виднейшим митрополитам разрешили готовить новых священников и издавать собственный журнал, восстанавливать храмы, созвать архиерейский собор.
Сталину докладывали, что немцы на оккупированных территориях приветствуют религиозную жизнь крестьян, и он решил перехватить инициативу, дав послабление, где ещё недавно был строгий запрет.
Вспомните эпизод из фильма «Поп», когда главный герой вместе с матушкой везут в концлагерь на конной повозке продовольствие для пленных красноармейцев. А ведь такое было и на нашей территории. Сохранившиеся архивные документы оккупационных властей говорят о том, что к Рождеству Христову 1942 года население Тереховской волости «в порядке пожертвования для лазарета гомельского лагеря военнопленных собрало 120 метров крестьянского полотна, продуктов питания — жиров, мяса, хлеба, пшеничной муки и матрасов для лагерей — 100 шт.».
Вёлся и учёт верующих. В тех же документах указано, что на 1 августа 1942 года в Тереховке проживало 994 православных, в Нивках — 1078, в Красной Буде — 991, Дмитровке — 385, Грушевке — 301, Криничном — 274.
В книге «Поп» приводится разговор Гитлера с уполномоченным по надзору за мировоззренческим воспитанием Розенбергом, по совместительству имперским министром восточных областей: «Русские попы — люди весьма одарённые, они великолепные пропагандисты. Их надо использовать в первое время на оккупированных территориях. Дать возможность восстановить богослужение. И пусть они агитируют народ за нас…»
Но надежды фашистов не оправдались. Священники были вместе с народом, который терпел ужасы оккупации.
И волк в овечьей шкуре показал себя. За отказ проводить фашистскую агитацию «был арестован священник посёлка Лоев Щкерба Павел 47 лет. Ему немцы отрезали уши и нос, а затем расстреляли». Это строки из акта чрезвычайной государственной комиссии о преступлениях, совершённых немецкими оккупантами в Лоевском районе, составленного 23 августа 1944 года.
Поняли фашисты, что колокольный звон на Руси издревле отпугивал бесов. Поэтому они начали глумиться над церквями. В Чечерском районе, как свидетельствовал в мае 1944 года иеромонах Спасо-Преображенской церкви Иваненко Анатолий Сазонович, «фашистские разбойники подвергли разграблению Спаса-Преображенскую и кладбищенскую Георгиевскую церкви, превратив их в лагеря для военнопленных. Они уничтожили плащаницы, более 18 икон, написанных масляными красками монахами-художниками Киево-Печерской лавры XVIII века. Оборвали престолы, иконостасы, протосеи, почти полностью уничтожили книги Священного Писания, отдельные из которых были в серебряном и пергаментном переплётах. Вышитые серебром ризы и протосеи, полотнище с алтарей разорваны».
Петропавловский собор в Гомеле, 1941 год. На куполе виден пролом от попадания снаряда
А вот свидетельство священника Уваровичской приходской церкви Джасова Тихона Марковича: «…фашистские изверги издевались над религиозными чувствами верующего населения: в д. Телеши превратили церковь в отхожее место, а имущество и инвентарь разграбили и уничтожили».
В деревне Белая Сорока Наровлянского района в церкви немцы построили тюрьму, в которую заключали мирных граждан, где производили издевательства, пытки и убийства.
В мае 1943 года в деревне Демидов прибывший отряд мадьяр собрал всех местных жителей в здание церкви и начал зверски издеваться над ними, заставляя ложиться на землю, потом подниматься, и того, кто не мог сделать это в срок, избивали (из акта ЧГК по Наровлянскому району от 1 марта 1945 г.).
В рамках расследования уголовного дела о геноциде белорусского народа получены и другие свидетельства об отношении оккупантов к культовым сооружениям и священникам. Вот выписка из акта госкомиссии от 20 ноября 1944 года по Гомельскому району: «Немецкие изверги надругались над культурой русской православной церкви, превращая её в казармы, конюшни и развалины, разграбляя церковную утварь и оборудование:
Церковь дер. Романовичи выстроена в честь чудотворца Николая, немцы осенью 1943 года при своём отступлении превратили в дом заключения, куда согнали 100 человек мирных жителей и содержали их там под стражей в самой церкви, они ободрали престол, облачения, а также сожгли дом священника Остапенко.
В селе Головинцы немцы сожгли священнический дом, принадлежащий церкви Покрова Пресвятой Богородицы.
В селе Бобовичи в церкви Успения Пресвятой Богородицы немцы выбрали полы и разорвали иконостас.
В селе Ларищево немцы под церковь Памяти Преображения подложили мины, которые на 3-й день после их ухода взорвались. В результате церковь полностью была разрушена и сгорела, в том числе сгорело 10 икон старой живописи. Церковного старосту данной церкви Ивана Григорьевича немцы расстреляли.
В селе Поколюбичи церковь Вознесения Господня немцы полностью сожгли.
В Чёнковском монастыре сожгли две церкви и корпуса, в которых проживали монахи. Монашек и священников выгнали, имущество их разграбили. Сожгли свечной завод при монастыре “Чёнки”. В д. Скиток сожгли церковь…»
О том, как 18 декабря 1943 года немецкие власти согнали в Вознесенскую церковь в Петрикове около 200 юношей и молодых мужчин, участь которых затем оказалась неизвестной, указано в акте расследования по Петриковскому району.
К работе госкомиссий по расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков не зря привлекали священников. Им было что сказать. О расстрелах мирных жителей местечка Журавичи дал показания священник Александр Ксензов. О разграблении добрушской церкви поведал священник Иван Максимович Мельниченко.
Акт по Речицкому району подписал протоирей Речицкого собора Александр Петровский, по Рогачёвскому району — настоятель прихода Александр Михайлович Хведасюк, по Буда-Кошелёвскому району — иеромонах Свято-Николаевской церкви Иерофей Семёнович Антоненко, по Гомельскому району — священник храма Покрова Пресвятой Богородицы Яков Адамович Жуков. Это говорит о высоком уровне доверия властей и народа к служителям культа, которые были с людьми в самое трудное для них время.
И в разорённых районах области они продолжили свою благотворительную миссию. Вот отрывок из доклада в Гомельский обком партии заведующего организационно-инструкторским отделом Рудака: «15 февраля 1944 года священник церкви, расположенной в Ереническом сельсовете Уваровичского района, передал в госпиталь 5 тыс. руб., 9 пудов муки, 75 яиц, 13 полотенец, причём сам лично внёс один пуд муки и одну тысячу руб. денег, 3 тыс. руб. передал с дохода церкви и одну тысячу собранных из прихожан. Раненые бойцы и командиры решили написать письмо в знак благодарности за внимание к воинам Красной Армии. Остальные служители культа (в районе их имеется четыре) также приступили к сбору подарков для бойцов и командиров Красной Армии».
Жалко, что в архиве общественных объединений области не сохранилось имени этого священника. Но, поверьте, и в других церквях проводилась такая работа.
Мир пришёл на разорённую Гомельщину.
Из акта уполномоченного Совета по делам религиозных культов при СНК СССР по Гомельской области за II квартал 1945 года: «За период войны и немецкой оккупации много уничтожено церковных зданий и молитвенных домов в области, и это обстоятельство является самым трудным вопросом как при организации общин и их регистрации и в то же время создаёт условия, когда верующие проводят отправление религиозных обрядов в частных домах, землянках, используя жилые помещения».
А там, где этих условий не было, в отсутствие священников на религиозные праздники разносили по домам и землянкам иконы-свечи.
Легализации церкви способствовало принятие Советом народных комиссаров СССР 19 ноября 1944 года постановления «О порядке открытия молитвенных зданий религиозных культов». Такова была оценка роли церкви в годы войны, разделившей судьбу нашего народа.
Известны факты, когда священники брали в руки оружие и уходили в партизанские отряды, поддерживали связь с подпольем, помогали партизанам.
А задайте сегодняшнему школьнику вопрос: «Кем был воин-богатырь Пересвет, который вступил в схватку с татарским воином Челубеем на Куликовом поле, где решалась судьба Руси?» Наверное, не все ответят, что был он монахом. Так и священники во время Великой Отечественной войны стояли рядом с воинством и сражались за Родину и веру.
Источник: http://gp.by
© Правда Гомель
